Колония. Дубликат - Страница 52

– То есть Ладыгин занимается похищением людей? – вперив в Рогова внимательный взгляд, уточнил Валковский.

– А что тебя удивляет? Там они без толку сгорят, а тут, глядишь, еще и уважаемыми людьми станут, – озвучил Семеныч уже не раз слышанную Валковским и столь любимую поговорку на Колонии.

– А этим как, тоже полагается тысяча подъемных? – злорадно поинтересовался он.

– Все чин чином, и тысяча подъемных, и возможность начать свое дело, – кивая в такт словам, ответил Семеныч. – Правда, многие из них предпочитают задержаться в Платиновом, на приисках. Все же и крыша над головой сразу, и работа. А там, через годик, обвыкаются и определяются с дальнейшим направлением.

– Ну бомжи ладно. А дети? – не унимался Владимир.

– А что дети, – пожал плечами Рогов, – там им никто ума дать не может. Хорошо, если один из сотни в люди выбьется. Причем, заметь, я вовсе не имею в виду, что станет обеспеченным. А только так, чтобы семья, дом, старость в окружении внуков. Да для них просто вырасти, а не сгинуть в детские годы, и то задача. Здесь же половина из них оказывается в семьях. Остальные растут в кадетском корпусе.

– И что, все вот так? Никто не убегает?

– Находятся дурные головы, не без того, – вздохнул Семеныч. – Но тут только два варианта: либо в лапы хищникам, либо добраться до какой-нибудь Дурноселовки.

– Не понял. А разве Дурноселовка у вас не одна?

– Я знаю о трех, а там, может, и еще есть. Тут ведь как, сбились бомжи в кучку, вот тебе и Дурноселовка. Ладно, мужики, пора укладываться. Завтра с рассветом завтракаем и в путь, – наконец поднявшись с туристического коврика, подвел итог вечерних посиделок Семеныч.

Что же, трудно не согласиться. За сегодняшний день они успели отмахать порядка двухсот километров. Средняя скорость их каравана из двух машин получалась в пределах пятнадцати километров в час. С учетом того, что двигаться приходилось по целине, да еще объезжать то и дело возникающие на пути преграды, очень даже неплохо.

Вообще-то к северу от Рыбачьего в пятистах километрах находился Медный, к которому была набита полевая дорога. Но, к сожалению, он оказывался в стороне от нужного им ущелья, и по накатанной дороге удалось проехать не больше двадцати километров. Дальше пришлось пробиваться по целине.

Если ничего не изменится, то завтра они не только доберутся до предгорий, но даже смогут начать разведку проходов к месту, помеченному на карте. Кстати, дело далеко не простое. Если уж открытая степь преподносила сюрпризы, несмотря на имеющуюся интерактивную карту, то о горах и говорить не приходилось.

Нужная им точка была помечена якобы в ущелье. Это обстоятельство вроде как упрощало задачу, но, с другой стороны, вовсе не факт, что так оно и есть. Судя по карте, по дну ущелья извивается какая-то речушка, но не понятно, в каком состоянии ее берега. Предполагать можно все что угодно, но тут пока своими глазами не посмотришь, выводы делать рано, только одни предположения.

Владимир поднялся и поправил кобуру с хаудой. Крайне неудобная и массивная штука, весом более двух кило. Но он предпочел иметь это незамысловатое оружие, на деле являющееся обычным обрезом двустволки вертикалки двенадцатого калибра. В настоящий момент оно заняло место «макарова», определенного на хранение в багаж. Тот, конечно, более привычен и куда удобнее в ношении, но в поле от него толку мало.

Впервые Валковский увидел хауду у Семеныча, когда они отправлялись в погоню за бандитами. Собственно говоря, именно по его совету он и обзавелся этим пистолем. Посетовал было на Вертинского, отчего-то умолчавшего о столь полезном девайсе. Но Рогов только покачал головой, не соглашаясь с Владимиром. Оказывается, все дело упирается в запрет к реализации оружия с емкостью магазина менее пяти зарядов. Но это на территории подведомственной администрации, здесь же с этим делом посвободнее.

Впрочем, покупают этот коротыш только охотники-промысловики. Хауда у них поистине как оружие последнего шанса, потому что толк от него есть лишь при стрельбе в упор. Оно, конечно, не гарантированно ранит насмерть, но зато заряд картечи не требует точного прицеливания и наверняка свалит с ног. А соответственно, позволит воспользоваться каким-нибудь другим оружием, хоть тем же свинорезом, который пристроился рядом с кобурой хауды.

Всего на кобуре четыре патрона и пара в стволах. Учитывая предназначение этого «полена», такого боезапаса даже слишком много. Куда предпочтительнее не доводить до его использования.

А то, что Вертинский не посоветовал обзавестись подобным оружием впоследствии… Да обычному человеку оно ни к чему. Есть правила поведения в дикой среде, написанные кровью, остается только следовать им, а не испытывать на прочность свою пятую точку. Если же подашься в промысловики, то ветераны обязательно поделятся с тобой всеми хитростями своего мастерства. Причем без утайки. Их опыт так же пишется кровью, и дельный совет может помочь кому-то не просто заработать лишнюю копейку, но и спасти жизнь.

Этот коротыш и гранаты он приобрел в лавке Петра, выждав, пока закончится панихида. Жизнь-то она продолжается, да и магазин в поселке один. Ближе к вечеру Владимир наведался туда и застал там сверстника Виктора. Как оказалось, это и был Валерка. Они дружили с покойником, и паренек нередко помогал в магазине, как, впрочем, и Виктор ему.

Дом Петра производил впечатление. Ну, хотя бы тем, что являлся пока только вторым двухэтажным кирпичным зданием в поселке. На первом этаже, собственно, и располагалась лавка, где продавалось все, от сахара до гранат. Второй отводился под жилые помещения.