Колония. Дубликат - Страница 44

Вход в участок с торца здания. Он состоит из четырех помещений: коридора, два на четыре, и таких же трех кабинетов. Один для урядника. Во втором сидит дежурный из числа жителей. Тут ведь вся охрана поселка на них и держится. Есть даже группа немедленного реагирования из трех человек. Дежурят мужчины по очереди и на это время поступают в распоряжение урядника. Еще одно помещение рассчитано на случай приезда представителей из Андреевского. Ясное дело, что Рыбачий от них не зависит, это так, дань уважения и гостеприимства. Ну и на вырост, то есть на перспективу. Это сейчас, когда в поселке и окрестных хуторах народу и за четыре сотни не переваливает, справляется один урядник. Но поселок постепенно разрастается, а значит, и потребность в правоохранителях возрастет.

– Разреши, Прохор Васильевич, – постучавшись, поинтересовался Семеныч.

Оно можно и просто по имени. Они прекрасно друг друга знают, и отношения у них вполне хорошие. Да только сейчас он при исполнении и в кабинете присутствуют двое. Один не из местных, второй Воронов, проживает на центральной улице. Словом, не располагает обстановка к панибратству. Неправильно это.

– О, Иван, давай заходи, – тут же замахал руками урядник, едва увидев заглядывающего в кабинет Рогова. – Ну так ты уяснил, Сергей?

– Да я-то уяснил. Но и ты пойми, Прохор Васильевич, шабашники мои ведь на улицу носа не выказывают. Бывает, выпивают, не без того. Но ведь я общество от них полностью изолирую. Они пьют, я их стерегу, чтобы никому беды не сделали, да и себя не пожгли. Ну, работники они такие, что тут поделать. А потом, это только раз в неделю и бывает.

Ага, как видно, Воронов нанял гастарбайтеров из Дурноселовки. Ну а тех подпаивать время от времени нужно, чтобы резкость на глаз навести. Вообще-то если бы Семеныч решился ставить себе кирпичный дом, то поостерегся бы экономить на рабочих, тем более когда речь идет о запасе прочности в дополнительные три этажа. Подобные работники могут такого наворотить, что рад не будешь такой экономии.

– Сергей, я тебя предупредил. Распишись в поручительстве и можешь забирать их документы. – Прохор выложил перед посетителем небольшую стопку пластиковых удостоверений. – Ну чего ты на меня смотришь? – видя нерешительность Воронова, вздернул бровь урядник. – Ты же порядок знаешь. Либо так, либо пусть выметаются на все четыре стороны.

– Да вот насчет этого порядка-то как раз не все понятно. Они что же, дети малые? Пусть сами за себя поручительство подписывают.

– Если сами по себе, то они сюда лишь в лавку могли бы прийти, и только трезвыми. Это если Петр согласится их обслуживать, а то может для начала отправить на Дон, помыться. А так их привел ты. Так что решай: либо подписывай, либо чтобы через полчаса ноги их не было в Рыбачьем.

– Дай хоть прочту, – вздохнул Воронов.

– Некогда мне. Второй экземпляр почитаешь. Если что не понравится, тогда гони их взашей, пункты пересмотру не подлежат. Все, иди давай, не задерживай.

Оно ведь как, хочется и рыбку съесть, и… Ну там – чай, кофе, потанцуем… а что ты насчет койки намекала? Но в жизни за все нужно платить. Так что выбора у мужика нет. Хочешь сэкономить в деньгах, рискуй качеством, ну и собственным спокойствием. Но, как видно, бережливость все же взяла верх. Воронов быстро подписал поручительство, подхватил свой экземпляр и документы работников, после чего вышел из кабинета.

– А глянуть на их рожи не хочешь? – ухмыльнулся Рогов, обращаясь к Прохору, когда дверь за посетителем закрылась.

– Навещу, конечно. Но это еще успеется, день долгий.

– Ясно. Ну, здравствуй, что ли, Константин. Сидишь в уголку, как партизан какой.

– А у меня должность такая. Тихая. Не то что у некоторых, особо буйных. Семеныч, ты это что учудил? – играя желваками, процедил Лукин.

– Прости, Костя, так вышло, – пожал плечами Иван. – Радиостанция моя вся окислилась, так что связь не дальше пары километров.

– А выскочить на большак и связаться через любую встречную машину – не судьба? Ну хотя бы когда понял, что девушку умыкнули.

– А чего вокруг нее лишний шум поднимать? Ясно же, что раз бандиты ее не кончили, значит, уволокли с собой, а тогда уж разве только изнасилуют. Ничего, девка молодая, оттаяла бы.

– А может, все дело в том, что у кого-то крышу сорвало, когда он труп парня увидел?

– Слушай, Костя, с девкой порядок? Порядок. Жива, здорова и непотресканная. Вон только что на поминках с ней общался. Так чего тебе еще нужно?

– Мне нужно, чтобы ты не занимался самодеятельностью, Семеныч. А если бы это были подготовленные бойцы? Да хоть те же американцы. Что было бы тогда? Сомневаюсь, что у тебя получилось бы уложить отделение рейнджеров.

– Витя мне если не как сын, то как родной племяш был. И ты думаешь, я с этими падлами устраивал бы танцы с лебедями? Ты вот что, Константин, иди стружку снимай со своих штатных работников. А я… Нет доверия, так не озадачивай больше. Все, разговор окончен!

– Ладно. Хорошо все то, что хорошо кончается, – примирительно произнес Лукин и поинтересовался: – Валковский как?

– Да нормальный мужик. А то, что у него с Ладыгиным кошка какая пробежала, так это их тараканы.

– Он из-за этих тараканов был готов его кончить. А кто такой Ладыгин для Колонии, я тебе объяснять не буду. Так что смотри за ним.

– Не переживай. Присмотрю.

– Хорошо, если так, – смерив Ивана оценивающим взглядом, процедил безопасник. – Ладно, поехал я дальше. Прохор, помни, Даша теперь твоя головная боль.